Императрица Мария Федоровна - Николаю II: "Ради Бога, будь непреклонен..."

Романовы и Крит

Восточный вопрос являлся одним из главных направлений внешней политики Российской империи в XIX веке. Связан он был, прежде всего, с обеспечением выгодного режима Черноморских проливов (Босфора и Дарданелл). Не последнюю роль для России играла и судьба христианских народов Балкан, все более активно выступавших против господства Османской империи. Одним из таких очагов национально-освободительного движения был Крит, который, будучи расположен между тремя частями света, имел важное стратегическое и политическое значение. Христианское население острова дискриминировалось, проводилась политика натравливания мусульманского меньшинства на православное большинство, а преобразования, предусмотренные Берлинским трактатом 1878 г., саботировались османскими властями. Затягивание преобразований привело к восстанию на Крите в январе 1897 г., а Греция высадила на острове десант. 

Согласно Основным законам Российской империи, "Государь император есть верховный руководитель всех внешних сношений Российского Государства с иностранными державами. Им же определяется направление международной политики Российского Государства". Соответственно, в конце XIX века ключевую роль в принятии внешнеполитических решений в России играл Николай II. В его переписке с матерью, Марией Федоровной, критскому вопросу уделялось особое внимание. И это неслучайно. Вдовствующая императрица была сестрой греческого короля Георга I.

На основе переписки можно проследить логику принятия решений Николаем II и понять, насколько этот процесс корректировался Марией Федоровной. Иными словами, можно ответить на вопрос, имела ли она то влияние на своего сына, которое ей приписывалось многими современниками (в частности, государственным секретарем А.А. Половцовым и сановником А.А. Бобринским).

Давление матери

4 марта 1897 г., еще до начала греко-турецкой войны 1897 года, Мария Федоровна отправила тревожное письмо сыну: "Apapa тоже мне написал, и все огорчены, и прежде всего не понимают, что Россия точно выбрала точку зрения императора Германии. В этом деле против него другие державы, которые были более умеренными в отношении греков. Я огорчена, что приходится тебя беспокоить, но момент слишком важен, и нужно принять к рассмотрению мягкий ответ бедного дяди Willy, не унижать его и не делать ему еще больше зла за его человечный поступок". Речь идет о позиции, которую заняла Россия вместе с другими европейскими державами во время восстания на Крите в 1896-1897 гг., а также о решении греческого короля Георга I послать к острову группу кораблей.

Позиция германского императора Вильгельма II, которую критиковала вдовствующая императрица, заключалась в том, чтобы силой заставить Грецию вывести войска с острова, Англия же выступила за предоставление Криту широкой автономии. Утверждение Марии Федоровны о том, что "Россия точно выбрала точку зрения императора Германии" неверно, так как на конференции было принято компромиссное решение России, согласно которому султан должен был дать Криту автономию, а Греция - вывести свои войска с острова. 2 марта нота с этими требованиями была передана правительствам Греции и Турции, а 21 марта корабли шести европейских государств начали морскую блокаду Крита, был высажен десант войск великих держав.

Мария Федоровна 28 марта отправила тревожное письмо сыну по поводу назревавшей греко-турецкой войны: "Кажется, что державы вместе играют в прятки, одна что-то предлагает, другая отказывается, и, как следствие, тратится время, задача становится все сложнее и сложнее для дяди Willy, он уже не может удерживать свой народ, южный народ с кипящей кровью! Он срочно отправил Тино на границу, рассчитывая на его сильное влияние, чтобы тот усмирил энтузиазм солдат. Бедный дядя Вилли не может сдаться из-за собственного народа, который начнет революцию, стоит ему изменить курс. В конце концов, это очень страшно, и я нашла бедную Amama поначалу совсем ослабевшей от всех ее нравственных страданий".

В этом письме Мария Федоровна критиковала пассивность великих держав, которая могла привести к войне. Действительно, обстановка была напряженной, поскольку в Греции движение помощи критским повстанцам приняло такой размах, что с ним вынуждено было считаться даже афинское правительство. Королю пришлось уступить общественному давлению, хотя он понимал, чем это чревато. В феврале на остров был высажен десант под командованием адъютанта Георга I Т. Вассоса.

"Не мы начали это дело"

Сам Николай II всецело выступал за мирное решение конфликта. И это неудивительно: в конце XIX в. все внимание России было сосредоточено на Дальнем Востоке, поэтому правительство было заинтересовано в поддержании мира и спокойствия на Ближнем Востоке. 28 марта 1897 г., за несколько дней до начала греко-турецкой войны, император писал матери: "Надо надеяться, что ни Греция, ни Турция не начнут военных действий после извещений всех держав о том, что "агрессор понесет всю ответственность и последствия". При таких условиях не всякий захочет лезть драться! И потом спрашивается, из-за чего же им воевать? Они же хотели отнять Крит у турок без объявления войны, а теперь сами первые же кричат о войне! Нет, милая мама, эти греки - испорченный дрянной народ, гордости непомерной. Хороша армия, большинство офицеров которой состоит членами тайного революционного общества, и не знает, кого должно слушаться - своего короля или этого общества! ... Не мы начали это дело, и я повторяю, как перед Господом, что совесть моя чиста. Ты более страдаешь за семейство в Греции, которое поставлено в столь ужасное положение".

Из этого эмоционального письма видно, что император выступает против военных действий между Грецией и Османской империей, к тому же критикуя греков за излишнюю воинственность и бескомпромиссность. В отличие от матери он не испытывал к грекам симпатии, понимая, что в ней говорят эмоции, вызванные родством с греческим королем.

Однако сдерживающие меры не принесли эффекта, 18 апреля война разразилась из-за нарушения греческими партизанами турецкой границы в Эпире и Македонии. Турецкая армия, вооруженная германской артиллерией и имевшая германских инструкторов, за месяц разгромила греков, которыми руководил молодой и самоуверенный кронпринц Константин (еще до начала войны Мария Федоровна в приведенном выше письме выражала надежду, что он произведет успокаивающий эффект на возбужденных солдат). Греческая королева Ольга Константиновна умоляла своего племянника Николая II "ускорить посредничество для прекращения безумного кровопролития.

Как Россия спасла Грецию

В итоге, по просьбе королевы Виктории посредником в мирном урегулировании греко-турецкого конфликта выступил именно российский император. 10 мая Георг I подписал перемирие, по которому его войска выводились с Крита и прекращались военные действия в Эпире и Фессалии. 16 мая Георг I послал в Санкт-Петербург срочную телеграмму с просьбой о помощи в прекращении войны, а на следующий день греческий премьер-министр Раллис обратился к российскому посланнику М.К. Ону, заявив, что только вмешательство России может спасти Грецию от окончательного разгрома.

Просьба Греции была удовлетворена. 18 мая 1897 г. Николай II направил султану Абдул-Гамиду личную телеграмму, в которой выразил желание "увидеть увенчание геройских подвигов турецких солдат прекращением войны". В итоге 20 мая было подписано соглашение о прекращении военных действий между Грецией и Турцией. Именно благодаря своевременному вмешательству России Греция была спасена от полного разгрома и порабощения Турцией.

Но это был лишь первый шаг на пути к заключению мирного договора. 22 мая Мария Федоровна уже напрямую просила императора: "Дядя Вилли мне телеграфировал, умоляя поскорее заключить мир. Поскольку турки продолжают присылать войска, он боится, что они начнут военные действия сразу по истечении 15 дней перемирия. Ради Бога, будь непреклонен, голос России должны услышать и ему подчиниться. Надо настоять на том, чтобы турецкие войска немедленно покинули греческую территорию".

Стоит отметить, что опасения греческого короля были не напрасны. Турецкий султан прибегнул к шантажу, угрожая Греции возобновлением военных действий. Однако Великие державы заняли твердую позицию, и Порта пошла на уступки, подписав 4 июня с Грецией перемирие без ограничения срока.

В словах Марии Федоровны, в отличие от Николая II, прослеживается симпатия к грекам и стремление смягчить последствия их поражения. Однако следующее письмо императрицы (8 августа) говорит о том, что император не прислушался к матери: "Я очень сожалею, что Россия приняла 6-ю статью Турции и Германии, и так как греки не могут платить, турецкие войска остаются, стало быть, навсегда, или по меньшей мере, на неограниченный срок в Лариссе и Волосе!".

В письме от 12 сентября она выразила недовольство условиями прелиминарного мирного договора на основе довоенного статуса-кво с незначительным исправлением границы в Фессалии и выплатой Турции умеренного вознаграждения: "Мир или, скорее, предварительный договор, был наконец подписан, но условия чудовищны, и, по-моему, Греции невозможно их принять. Посмотрим еще, что будет сейчас происходить в Афинах".

Императрица излишне драматизирует: в мае султан Абдул-Гамид требовал отказа каких бы то ни было претензий Греции на Крит, передачи ему Фессалии и уплаты большой контрибуции. Только благодаря личному обращению Николая II к султану тот умерил свои претензии. Император не реагировал на сообщения матери по критскому вопросу, следовательно, действовал самостоятельно, прежде всего опираясь на личную дипломатию и министра иностранных дел М.Н. Муравьева.

Окончательные условия мира были подписаны в Константинополе 4 декабря 1897 г. Крит становился автономией, Фессалия была возвращена Греции. В итоге, несмотря на разгром Греции, она не только ничего не потеряла, но еще и приобрела, поэтому ни о каких "чудовищных условиях", о которых писала Мария Федоровна, речи не было.

"Для России будет одной заботой меньше"

В 1898 г. на остров в качестве верховного комиссара после долгого обсуждения великими державами был назначен сын греческого короля принц Георг. Его кандидатура была предложена Николаем II, что во многом обусловлено личным обязательством: Георг спас наследника русского престола от нападения на него японского фанатика во время их визита в Японию в 1891 г. После этого разделение Греции и Крита стало носить формальный характер. Спустя год, 8 ноября 1898 г., Николай писал матери: "В очень скором времени толстый Джорджи должен будет отправиться на Крит - надо надеяться, что после его приезда на остров там все успокоится и что для России будет одной заботой меньше на свете". Несмотря на то, что Турция была категорически против этого назначения, четыре державы - Англия, Россия, Франция и Италия - объявили Порте о том, что принц Георг Греческий избран правителем Крита.

В конце концов, Крит воссоединился с Грецией по итогам Первой Балканской войны в 1913 г. Николай II объективно смотрел на положение дел и не шел на поводу у матери, которая, напротив, эмоционально оценивала критский вопрос, воспринимая его через призму родства с греческим королем.

Русская дипломатия отличалась прагматизмом и отвечала интересам критян в борьбе за утверждение автономии острова. Россия никогда не высказывалась против законных притязаний критян, а лишь считала их несвоевременными. Жители острова вполне это понимали. Заслуга в успехе этой политики принадлежит и Николаю II, который не прислушался к эмоциональным требованиям матери о немедленном выводе турецких войск, избежав вовлечения России в конфликт.

Источник: https://rg.ru/2019/01/17/rodina-nikolaj2-krit.html