Документы времен правления Иоанна VI Антоновича
Со вступлением на престол Елизаветы, правительство особенно старалось об уничтожении всего, что могло прямо или косвенно напомнить о низведенном с престола младенце. Так через девять дней по воцарении, именно 3 декабря 1741 года. Елизавета приказала все дела предшествовавшего времени от смерти императрицы Анны до 25 ноября 1742 года считать производившимися в “правление бывшего герцога курляндского и принцессы Анны брауншвейгской.” 31 декабря 1741 г., назначен годовой срок для промена монет с изображением Иоанна III; по истечении же этого срока она уже не могла обращаться в народе. 18 октября 1742 года, во всем государстве собирались присяжные листы Иоанну III и сжигались: в Петербурге — на Васильевском острову, а в Москве — на Ивановской площади. 27 октября того же года печатные книги следовало неукоснительно представлять, для уничтожения в них листов с известным титулом и замены новыми с именем императрицы Елизаветы. В 1743 году собирали все вообще документы с именем Иоанна III. 30 июля 1745 [618] года той же участи подверглись медали на кончину императрицы Анны, на которых было его изображение. Об исполнении всех таких распоряжений неоднократно и строго подтверждалось правительством, и присутственные места, во избежание тайной канцелярии — дела об истреблении бумаг с известным титулом относили к разряду дел против первых двух пунктов — старательно хлопотали об отыскании и представлении всех подобных документов. В 1750 г., например, малороссийская войсковая канцелярия так ревностно занялась этим предметом, что прислала для уничтожения манифест, заключавший в себе распоряжение о возвращении монет с изображением Иоанна III и подписанный самою Елизаветою! Малоросс Маркович в своих домашних записках, веденных им собственно для себя, поспешил также вырвать листы, где речь шла об Иоанне III. В 1750 году, дошло до сведения сената, что в Петербурге продают иноземцы немецкие печатные книги, в которых упоминаются в “бывшие два правления известных персон имена”, почему велено было представлять и эти издания. Тогда не на шутку испуганные владельцы книг стали присылать в сенат без разбора все сочинения, даже учебники, лексиконы и проч. 10 октября 1750 г. сенату пришлось растолковывать, какие именно книги он повелевал предъявлять для уничтожения.